Парадоксальная теория изменений
Обратимся к важнейшей идее гештальт-терапии. Хотя Beisser назвал свою парадоксальную теорию изменений именно теорией, более точно было бы называть ее принципом.
Он состоит в следующем: «Изменения происходят, когда человек становится тем, что он есть, а не тогда, когда он старается стать тем, чем он не является». Принцип базируется на идее о том, что у всех клиентов появляется ресурс для роста и изменений в том случае, если они позволяют происходить естественному процессу организмической саморегуляции.
Арнольд Бейссер считал, что изменения становятся возможными не в результате механических попыток измениться, а в результате полного переживания того, что есть.
Клиенты часто приходят на терапию с верой, что они могут измениться согласно некоему плану или с желанием избавиться от каких-то конкретных неприятных ощущений, мыслей или суждений. Они верят, что им помогут достичь некой идеальной картины или идеи собственных изменений (например, «освободиться от тревоги» или «нравиться всем»).
Парадоксальная теория изменений утверждает, что вместо того, чтобы пытаться изменить себя, нужно как можно более полно погрузиться во все аспекты собственного опыта и полностью осознавать его. Как только клиент сделал это, как только он доверился организмической саморегуляции, изменения начнут происходить сами собой.
Другими словами, когда клиент подлинно и глубоко принимает себя, он, в реальности, совершает радикальный поворот к нормальному отношению к самому себе. Это сформулировал Перлз, когда он ввел различие между актуализацией себя и «актуализацией образа себя».
Изменение поведения возможно в результате изменения отношения, и достигается это при помощи соблюдения трех основных условий (Наранхо К., 1995):
- очевидность актуальности («мы здесь и сейчас, и наши поступки конкретны»).
- очевидность ответственности («мы делаем то, что делаем, мы именно такие»).
- очевидность осознанности («в некоторй степени мы знаем, что делаем, и переживаем, вне зависимости от того, как мы себя обманываем, притворяясь, что искренни с собой»).
Эта фундаментальная идея парадоксальна, поскольку предполагает, что, чтобы измениться, надо отказаться от попыток измениться. Вместо этого утверждается, что существует естественный процесс роста и изменений через постоянное осознавание, контакт и ассимиляцию. Клиент (и консультант) должен быть подготовлен к этому, иметь достаточную поддержку, доверять организмической саморегуляции и полностью отдаться поискам более полной и аутентичной жизни.
Творческое безразличие
Для облегчения этого процесса, консультанту полезно усвоить отношение, называемое творческим безразличием. Корни этой идеи — в восточных учениях, она близка буддистской невозмутимости или «безупречному воину» Кастанеды.
Творческое безразличие не означает, как можно было бы предположить из названия, отсутствия заботы. Оно означает лишь, что терапевт ни в коей мере не заинтересован в каком-либо конкретном результате.
Это еще один способ встретиться с экзистенциальной неопределенностью неизвестного — непростая задача. Для этого консультанту надо испытывать неподдельный интерес и абсолютно не стремиться к какому-либо конкретному итогу. Консультант готов принять все, что бы ни произошло. Это перекликается с повлиявшим на гештальт дзен-буддизмом, утверждающим, что принимать и отдаваться тому, что есть — необходимое условие духовного роста.
Консультирование и терапия также требуют «доверия к процессу» клиента и отсутствия стремления к какому-то конкретному результату. Это означает, что консультант может с открытым сердцем вступать на любую выбранную клиентом тропинку. Этот же принцип является центральным для теории поля, феноменологического метода и принятия экзистенциального выбора клиента. Это вера в здоровую основу организмической саморегуляции и в мудрость пребывающую в глубине каждого из нас. Главное же, это вера в то, что когда мы, консультанты, обеспечиваем нужные условия, клиент в процессе терапии сам выберет свой собственный верный путь.
Тем не менее, ясно, что не существует конкретных навыков или техник, обеспечивающих творческое безразличие. Здесь важно культивировать отношение, лежащее в основе всех гештальт-техник. Пребывание полностью здесь-и-сейчас, безусловная открытость к другому человеку — опыт потенциально опасный, но и захватывающий. Мы встречаемся с неизвестным, и это может вызвать чувство незащищенности. Затем мы чувствуем сильное желание взять ситуацию под контроль при помощи планирования и прогнозирования. Будучи гештальт-консультантами, мы должны стараться сдержать это желание и оставаться в ситуации неопределенности.
В гештальт-консультировании симптомы и сопротивление рассматриваются как творческое приспособление клиента к ситуации, обычно при недостатке самоподдержки. Попытка избавиться от сопротивления или преодолеть его означает попытку избавиться от какой-то важной части личности (или, наоборот, попытку ее чрезмерного усиления). Если же проблема или дилемма приняты, осознавание восстановлено, то все разнообразные аспекты и части личности клиента становятся доступными ресурсами для естественного роста и изменений.
Жан-Люк пришел на консультацию, чувствуя себя несчастным и боясь новых отношений, поскольку несколько попыток построить таковые потерпели крах одна за другой. Он сказал, что хочет вновь быть счастлив, но не хочет «оглядываться на прошлое», поскольку зря потратил на это время с предыдущим консультантом. На ознакомительной сессии он хотел, чтобы я сказал ему, что делать, чтобы почувствовать себя лучше и чтобы я ответил на некоторые его вопросы. Он считал, что его социальная неадекватность (как он это называл) — следствие того, что, находясь в обществе людей, он что-то делает неправильно. Когда мы приступили к заключению договора на первые шесть сессий, я объяснил свое нежелание помогать ему описанным им способом и предложил альтернативный способ того, как мы могли бы понять его историю, прежде чем делать выводы о том, что ему требуется. Жан-Люка это не убедило, но он согласился попробовать, так как был в отчаянии, а, рассказывая мне о своих несчастьях, почувствовал некоторое облегчение. В течение нескольких последующих месяцев он рассказывал мне свою историю все подробнее и все меньше интересовался моими предложениями и мнениями. [Я опускаю, что именно я говорил, достаточно сказать, что я сосредоточился на феноменологии и предлагал диалогические отношения].
Подводя итоги шести месяцам, Жан-Люк недоумевал, поскольку жизнь, похоже, стала больше занимать его, он почувствовал надежду и вступил в новые отношения, которые пока не закончились привычным роковым образом. Он не понимал, почему жизнь стала налаживаться, хотя ни он, ни я ничего специально для этого не предпринимали.
Этот опыт переживают многие: парадоксальный принцип изменений неуловим, и клиенты зачастую знают, что консультирование им помогло, но не понимают, как это произошло.
Из книги Гештальт терапия шаг за шагом
Читайте также:
Всё о гештальттерапии
