Что действительно расставляет ловушку созависимости, так это “драматический треугольник” (Карпман, 1968). Также людей влечет в этот треугольник желание обрести иллюзорную безопасность.
Созависимый человек часто чувствует себя жертвой из-за нежелания партнера помочь ему в создании идеальных взаимоотношений, в которых все их потребности предвосхищаются и удовлетворяются. В результате оба чувствуют, что должны найти способ стать жертвой в этих взаимоотношениях и удовлетворять свои потребности, не прося об этом.
Стремясь кого-то спасти, мы заманиваем его в непроходимые дебри конфлюенции (слияния). Стремясь к тому, чтобы нас кто-то спас, мы попадаем туда же.
Рассмотрим “драматический треугольник”.
Первый акт этой драмы обычно начинается со взаимодействия между Преследователем (Агрессором) и Жертвой.
Второй акт начинается, когда приходит Спасатель, чтобы выручить Жертву.
В третьем акте Спасатель нападает на Преследователя.
Затем начинается новая драма. Преследователь становится Жертвой, Спасатель — Преследователем, а Жертва занимает положение Спасателя.
Эти разворачивающиеся драмы движутся как карусель, где игроки все время меняются позициями. Соревнование за положение Жертвы поддерживает движение карусели. (Это такая игра, кто раньше обиделся, тот и выиграл).
Они чувствуют себя Жертвами и жалуются матери на отца. Тогда мать Спасает их, говоря, что отец имел в виду не то, что говорил.
Затем она становится Преследователем, так как чувствует, что ее мирный дом выведен из равновесия, и начинает критиковать мужа за то, что он кричал на детей.
Это заставляет отца воскликнуть: “Я вымотался на работе, пришел домой, а теперь ты еще изматываешь меня!”. Он может или пасть духом как истинная Жертва, которой он себя ощущает, или вступить в соревнование с женой за позицию Жертвы, которая в этом случае говорит: “Я только пыталась все уладить. Я сижу весь день дома, тогда как ты уходишь и бываешь среди людей. Я скучаю и устала от такого обращения”.
Затем они могут вступить в борьбу за то, кому из них хуже, пока дети не придут на помощь со словами: “Не ругайтесь, мы будем вести себя тихо”.
В зависимости от силы потребности каждого из них находиться в положении жертвы, эта игра может продолжаться весь вечер с бесконечными вариациями.
Таким образом, «хороших ролей» в треугольнике Карпмана нет.
Вы, конечно, заметили, что в “драматическом треугольнике” существуют взаимоотношения между преследователем и жертвой, между жертвой и спасателем. Однако между спасателем и преследователем взаимоотношения отсутствуют. Это отсутствие отношений является критическим, поскольку, если бы спасатель и преследователь прекратили общение, игра закончилась бы.
Мы считаем, что “драматический треугольник” — это попытка завершить отношения мать-отец-ребенок в стадии “противозависимость”. У родителей, которые не поняли свою роль в поддержке ребенка при завершении процесса отделения, взаимоотношения выстраиваются по принципу дисфункционального треугольника.
Вы легко можете распознать игры “драматического треугольника”, потому что в них участвуют люди, которые жалуются друг на друга, вместо того чтобы прямо сказать о том, чего они хотят. Люди пытаются заставить других почувствовать себя виноватыми в том, что им не дали того, чего они хотели. Как правило, это выражается в бесконечных жалобах на поведение других людей. Или они используют иные непрямые способы, например, манипулирование другим человеком, чтобы получить от него желаемое, даже не прося об этом.
Кроме того, если роль преследователя и роль жертвы, как правило, очень легко идентифицировать, то роль спасателя требует более подробного определения. Спасение — это когда делают для другого нечто такое, что он фактически может сделать для себя сам. Это движение “выше кого-то”, ставящее того человека ниже. Когда для другого делают нечто такое, что он сам может для себя сделать, причем без его просьбы и разрешения, то это называется силовой игрой. Это посягательство на чужое пространство, исходящее из позиции: “Я только пытаюсь тебе помочь”. Это тонкий способ управлять другими и подрывать их самооценку. (Читайте статью как созависимые контролируют и обесценивают своих близких).
Роль Спасателя очень привлекательна.
Часто Спасатель, сталкиваясь с границами другого -того, кто в спасении не нуждается, ведет отсчет с момента, когда слышит чужое «Нет». С этого момента он полагает себя оскорбленным. Спасатель чувствует себя живым, когда он нужен кому-то нерадивому, глупому и беспомощному. Ведь на его фоне он всегда будет смотреться гораздо лучше. Когда «глупый и нерадивый» не внемлет советам, а восстает, Спасатель превращается в Преследователя («надо было меня слушать!»). Спасатель и советчик объявляет себя праведником, и считает ненормальной злость другого, вполне уместную при защите границ. Свою же агрессию Спасатель не видит, а агрессии здесь хватает -и в провокации и в пассивно-агрессивном отыгрыше.
Тест: Играете ли вы роль Спасателя?
В алкогольных семьях такие люди известны как “всеразрешающие” и “благодетели”. Люди, профессионально связанные с оказанием помощи, могут легко попасть в положение спасателя, если не будут внимательны и осторожны. Вспомним, что конечная цель этой игры — стать жертвой. Спасатели будут ставить себя в позицию преследуемого, чтобы затем перейти в позицию жертвы. Например, они могут подсознательно предложить кому-то единственно необходимую и правильную помощь. Спасатель может также попытаться помочь тому, кто не нуждается в их помощи. В таком случае он может быть отвергнут, и тогда почувствует обиду и станет жертвой.
Из книг «Освобождение от созависимости»,
«О добрых и недобрых лицах, о любви и границах».
